Он сидел у стены человеческого потока. Люди шли мимо, наступали ему на ноги, оглядывались, иногда их губы шевелились в беззвучном извинении, но чаще его просто не замечали. У них были свои проблемы и заботы, одинокий нищий был им безразличен. Они не чувствовали судорог голода, отчаяния и боли этого серого островка жизни, волны судьбы, омывавшие который, затапливали его каждую секунду отчаянием и какой-то странной, обречённой тоски. Нищий этот был не нищий, а человек, когда-то самовольно покинувший отчий дом. Жизнь наточила его разум до остроты бритвы, а бури печалей сделали это лезвие крепче алмаза. И сейчас его проворный ум мог найти тысячи способов заработать на жизнь, более продуктивно растрачивая время. Но дело было не в деньгах. Ему было любопытно, как ведут себя люди. А люди вели себя так, как и ожидалось. Они спешили, бросались в каждодневно повторяющуюся однообразность, не замечая мелких перемен и избегая больших. Стабильность. Вот залог счастья человека. Однообразные маршруты, знакомства, дела, проблемы. И им нет дела до того, что где-то рядом страдает такой же как они, способный мыслить и чувствовать человек. Да и зачем? Работа, семья, проблемы…
Нищий встал. Не торопясь, твёрдо переставляя ноги, он вышел на улицу. Немного изменилось. Люди всё так же спешили, толкались, сосредоточенные на своих мыслях, мыслях, решающих одни и те же проблемы, мыслях, повторяющихся у каждого второго. Выйдя из бегущего потока, бродяга вошёл в высокое здание. Он позвонил в первый же попавшийся домофон.
-Это ты? Зачем вернулся?
-Я... - домофон приветливо запищал, - за ответами...
Ничего не видя перед собой, спокойным и неподвижным взглядом он вошёл и вызвал лифт. Тут же подбежала какая-то девчушка. Раскрасневшаяся, она куда-то опаздывала, нервно поглядывая по сторонам, производя скомканные, хаотичные движения руками. На секунду их взгляды скрестились. Вечный бродяга и серая девчонка. Было что-то глубокое, зовущее и отторгающее в его глазах. Она вспомнила глаза своего отца перед тем, как он прыгнул из окна. Те же глубокие глаза, выражающую бесконечную тоску и усталость, которые не в силах объять и принять ни один смертный. Его большие карие глаза смотрели в неё, в её душу и как бы сквозь неё. Взгляд был невыносим, они отвернулась. Какое-то странное спокойствие повисло между ними, сковало. Недавно бывшая в сильном напряжении, она вошла спокойно и степенно, он последовал за ней. Её беспокойство и спешка показались девчушке какими-то неприличными вещами, рядом с этими бесконечно тоскующими глазами... Она вышла. И оставила его там. Она почему-то знала, почему-то чувствовала, как будто одним взглядом этот человек передал ей часть своей души...
Нищий стоял на краю крыши.
Всё наконец сошлось воедино, прояснилось и стало ясным и понятным.
Понятным до тошноты. От этого становилось легче - вместе с прояснением ситуации погибли все наивные предрассудки и надежды. Бесполезно бороться с людьми, Бесполезно бороться с природой. Когда всё это только начиналось,
он верил в чудесное исцеления от этой
болезни, против которой нету лекарства. А может это и не болезнь. Не важно. Люди не способны понять друг друга, и все мы в конечном итоге одиноки. Мы не чувствуем друг друга. Мы не можем почувствовать, как рядом умирает наш сородич. Любовь потухает.
О всех горестях и проблемах можно забыть, ко всем трудностям можно привыкнуть, под
любое давление можно прогнутся. И зачастую так легче.
Люди живут с
нелюбимыми людьми, боятся обратиться за помощью, просьбой или запросом к ближним,
потому как боятся отказов и потерей того, что уже имеют. Они мирятся, сдаются... Мы неисцелимы....
А он... Что он? Он никогда не мог мириться... Мирится с общей картиной. Он пытался всё исправить, помочь, изменить... Но это невозможно. Он одинок в своём стремлении, а люди слепы и глухи в своих коробках - мирах, одинаковых между собой и навязанных книгами телевизором и воспитанием... В конце концов они довольны тем, что имеют, а те, кто хотят большего, поднимаются, опуская других. Наш мир ужасен и бродяга не видел
выходов.
Хотя всё не важно. Единственное, оставшееся ещё им не исследованным - смерть. Любопытство, то, что двигало им последние годы, толкнуло его снова. Что ему теперь? Вся его жизнь шла к этому мигу, и теперь нет ничего, что могло его остановить. Да и зачем...
Он шагнул, и взлетела душа, удерживаемая телом. И черты долгожданного умиротворения, светлого счастья отразились на мёртвых чертах...